№6-2013 Гуманитарные

 
 
ПОЛИТОЛОГИЯ
 
 



Тригубенко М.Е.,

кандидат экономических наук,
зав. сектором Восточной и
Юго-Восточной Азии
Института экономики
Российской академии наук
 
 
 
40 лет
ТЕРРИТОРИАЛЬНЫМ МОРСКИМ
КОНФЛИКТАМ
КИТАЯ С ВЬЕТНАМОМ

20 января 2014 года исполняется 40 лет с момента захвата ВМФ НОАК Китая Парасельских островов в Южно-Китайском море, которые Вьетнам считает своей территорией.

С тех пор не прекращается спор двух стран относительно национального суверенитета над островами, к которому приковано пристальное внимание мировой общественности, дипломатических ведомств и международных организаций. Проблема Южно-Китайского моря неоднократно обсуждалась на саммитах АСЕАН, фиксировалась в заявлениях на высшем уровне (Вьетнам – Китай, Вьетнам – Россия, Китай – Россия и пр.).

Ежегодно в СРВ, Китае, США и других странах собираются международные конференции, издано большое число журнальных статей, опубликованы монографии, в т.ч. российских востоковедов и авторов других стран. В них высказываются соображения о том, что региональный морской конфликт может привести к войне в граничащих с РФ странах Восточной Азии, если на упреждение своевременно не вмешаются третьи страны.

Проблема должна быть рассмотрена Международным арбитражным Судом по морскому праву в ООН и законодательно принят Кодекс поведения в Южно-Китайском море.

В чем же суть спора, каковы его истоки и побудительные мотивы?

Социалистический Китай вынашивал идею установления своего полного господства в Южно-Китай-ском море, начиная с 1956 года. После ухода из Индокитая французов войска НОАК КНР в 1956 г. высадились на островах Амфитрит Парасельского архипелага, а на островах Круассан высадился десант войск южновьетнамского режима Нго Динь Зиема.

В феврале 1959 г. Китаем была предпринята попытка захватить острова Круассан.

До 1974 г. в Южно-Китайском море наступило временное затишье (во Вьетнаме бушевала война, КНР была охвачена «культурной революцией»), закончившиеся в 1974 г. после подписания Парижского соглашения по Индокитаю. США были вынуждены по условиям соглашения вывести свои войска из Южного Вьетнама.

В связи с успехами Демократической Республики Вьетнам по освобождению Юга режим Нго Динь Зиема оказался деморализован и подходил к краху.

Предвидя этот финал и возможность объединения ДРВ в единое социалистическое государство, Китай спешил закрепиться на ранее захваченных морских территориях.

В 1971 г. на самом крупном из захваченных Парасельских островов – острове Вуди, была построена гавань для захода военно-морских судов КНР.

15 января 1974 г. китайские рыбаки высадившись на островах Круассан, контролируемых южновьетнамскими военными, подняли флаг КНР, но были изгнаны.

С 16 января начались столкновения военно-морских судов КНР и Южного Вьетнама, части ВМФ НОАК Китая подвергли 19 января бомбардировке Парасельские острова, а 20 января их захватил китайский десант. Южновьетнамские гарнизоны, охраняющие острова Круассан, срочно покинули их при поддержке 7-го флота США, и тем самым весь Парасельский архипелаг оказался под контролем ВМФ НОАК Китая.

Пекинские власти, давая комментарий событиям, представили их таким образом, что обострение отношений 2-х стран на море было спровоцировано Сайгоном. Сайгонские боевые корабли первыми открыли огонь против частей ВМФ НОАК, несущих патрульную службу в этом районе, а китайская сторона лишь обороняла свою «исконную территорию».

Российские ученые объяснили причины быстрого захвата Китаем Парасельских островов в 1974 г. исторической обстановкой того времени, когда в условиях сложившейся трехполярной системы международных отношений в Восточной Азии (США – СССР – КНР), Пекин мог не опасаться каких-либо контрмер со стороны ни Москвы, ни со стороны Вашингтона.[1]

После советско-китайского пограничного конфликта на Дальнем Востоке (1969 г.) Москва направила Пекину ряд сигналов, свидетельствовавших о нежелательности эскалации напряженности в отношениях между двумя странами в будущем. Подтверждением этому могут служить предложения СССР подписать с КНР договор о неприменении силы (1971 г.) и пакт о ненападении (1973 г.).

Исходя из этого какие-либо практические действия СССР в акватории Парасельских островов представлялись маловероятными, но это могло продолжаться пока группа островов Круассан в Южно-Китайском море оставалась под контролем южного, а не северного Вьетнама.

США – второй геополитический соперник КНР в Восточной Азии также не воспрепятствовал захвату в 1974 г. Китаем всего Парасельского архипелага.

Ученые полагают, что дело здесь не только в нормализации китайско-американских отношений и стремлении США разыграть «китайскую карту» в глобальном противостоянии с Советским Союзом.

Главной причиной было повышение барьера вовлеченности США в дела Юго-Восточной Азии после подписания Парижских соглашений и лишения американским Конгрессом и Сенатом права принимать решения по вьетнамскому вопросу самостоятельно.

В самый разгар боевых действий в Южно-Китайском море соединения 7-го флота США получили строжайший приказ соблюдать нейтралитет и не вмешиваться в конфликт Китая с Южным Вьетнамом. В дальнейшем Вашингтон открыто отмежевался от своего недавнего союзника, когда при обсуждении вопроса о Парасельских островах в американском Конгрессе, окончательно принятое решение заключалось в том, что эта проблема должна быть урегулирована только самими странами-претендентами.[2]

Так закончился первый этап противостояния Китая и Южного Вьетнама и начался период противостояния Китая против Социалистической Республики Вьетнам.

Стратегическая роль Южно-Китайского моря состоит в том, что это –  кладовая крупных запасов нефти и газа, разнообразных морепродуктов и важнейший кратчайший водный путь для морского транспорта от Индийского Океана до Тихого Океана.

Это объясняет амбициозные планы КНР стать не только самой мощной сухопутной, но и крупнейшей морской державой мира.

Коммерческие интересы Китая к ЮКМ связаны с эксплуатацией энергоресурсов, хотя до сих пор глубокая сейсморазведка в Южно-Китайском море не проводилась. Геологоразведка Китая зафиксировала 10 нефтяных бассейнов с запасами нефти от 23 до 30 млн. т и 20 трлн. м³ природного газа. Разработку нефтяных месторождений в южно-Китайском море ведут наряду с КНР Малайзия, Вьетнам, Филиппины, некоторые российские компании. В 2011 г. здесь в день добывалось до 2,5 млн. баррелей сырой нефти.[3] Американские геологические службы дают свой, более высокий прогноз: 60-70% запасов углеводородов в Южно-Китайском море может составлять природный газ в объеме 145,5 трлн. м³.[4]

Правовой статус ЮКМ и островов остается неопределенным вплоть до настоящего времени, и сохраняется юридический спор, который охватывает три направления: суверенитет над островами; разграничение исключительных экономических зон (ИЭЗ) и континентального шельфа; свобода навигации в территориальных водах, в ИЭЗ, международных проливах и у архипелагов[5].

В территориальных спорах с Китаем по Южно-Китайскому морю непосредственно, кроме Вьетнама, участвуют Филиппины за риф Мис-чиф, который находится в пределах 200-мильной исключительной экономической зоны (ИЭЗ), Тайвань – за самый большой в северной части архипелага Спратли остров Тайпиндо, Малайзия – за острова в южной и восточной части архипелага Спратли.

Другие сопредельные государства в китайском поясе соседства в ЮВА – Бруней и Индонезия с КНР открыто не конфликтуют. В 2009 г. Вьетнам и Малайзия договорились о разделе права владения части своих островов, Китай своих претензий на это не выдвигал, хотя Малайзия фактически контролирует 1/5 всего побережья ЮКМ. Индонезия, не претендуя на суверенитет в Южно-Китайском море активную деятельность развернула в ООН, выступила 12 сентября 2012 г. на Генеральной Ассамблее ООН за принятие «Кодекса поведения в ЮКМ».

Разрешению проблем спорных территорий мешает недоработка ООН Конвенции по морскому праву, утвержденная в 1982 г., где в статье 123 (3) не дано ясного определения, что считать островом, а что только рифом или скалой. Это упущение привело к различному толкованию правового статуса островов Южно-Китайского моря. В Конвенции не был определен правовой статус так называемых полузамкнутых морей, к категории которых относится Южно-Китайское море.[6]

В условиях сохранения неопределенности конфликтующие стороны свое право на некоторые острова материализовали, построив там, где было возможно небольшие аэродромы (взлетно-посадочные полосы), морские причалы, казармы, учреждены местные органы власти, а острова включили в состав своей территории.

Вопрос о территориальной принадлежности островов ЮКМ в Комиссии ООН по Конвенции по морскому праву должен был рассмотрен в 2009 год.

В мае 2009 г. в ООН поступили заявки от СРВ, Малайзии и Филиппин. КНР заявку не подала, но в апреле 2009 г. направила в Комиссию ООН ноту протеста МИД, приложив карту своих морских владений, границы которых были обозначены пунктиром латинской буквы «U», где китайская территория охватывает 80% акватории ЮКМ, включая почти все его острова.

По внешнему виду «Линия U» напоминает «язык буйвола», как ее метко назвали прибрежные страны ЮВА.

Конфигурация «языка буйвола» на картах Китая впервые появилась в 1947 г. при гоминьдановском режиме, позднее ее включили в морские карты КНР. МИД КНР заявило в ноте, направленной в ООН 14 апреля 2009 г., что «Линия U» – это граница «исторического моря» Китая, установленная еще до новой эры.[7]

К 2012 году ЮКМ уже фактически было поделено между странами, вовлеченными в спор с Китаем и где находятся владения самого Китая. СРВ имеет контроль над 25 островами, атоллами и рифами, из которых к островам можно причислить только 7.

Китай владеет вдоль восточной части архипелага Спратли 12 островами, отмелями, рифами и атоллами, где проходят главные морские пути.

Здесь построены вертолетные площадки, артиллерийские укрепления, склады для боеприпасов и продовольствия. Филиппины владеют 9 островными территориями с самой длинной в 1 300 м взлетно-посадоч-ной полосой, Малайзия 5 островами, Тайвань одним, но самым большим, как мы уже озвучили, островом Тайпиндао.

Таким образом, более 50 островов Южно-Китайского моря к настоящему времени де-факто оказались поделенными, из которых Китай владеет экономически развитым и населенным островом Хайнань, а суверенное право на острова своих соседей не признает.

Вьетнам неизменно выступает против аннексии Китаем своих исконных морских территорий.

После того, как 26 мая 2011 г. китайский патрульный катер перерезал кабели научно-исследователь-ского судна по разведке нефтегаза в Южно-Китайском море, МИД СРВ выступило с заявлением, «что этим самым Китай нарушил суверенитет Вьетнама и его права на континентальный шельф и исключительную экономическую зону в нарушение Конвенции ООН по морскому праву, Декларации о поведении сторон в ЮКМ, подписанной Китаем и Вьетнамом в 2012 г.».[8]

Территориальные претензии Китая к Вьетнаму возобновились после принятия 21 июня 2012 г. Национальным собранием СРВ Закона о море, в котором спорные острова Сиша, Чжунша и Наньша определяются, как находящиеся под суверенитетом и юрисдикцией Вьетнама.

Китайское МИД потребовало немедленно «исправить ошибку», а Руководство военного ведомства Китая в лице контр-адмирала ВМС НОАК Инь Чжо сделало заявление, что Китай способен постоять за себя в случае любых провокаций: «Наш флот обладает абсолютной способностью и абсолютной решимостью использовать оружие для защиты суверенитета, территориальной целостности и морских прав нашей страны… Мы только ждем приказа»[9].

Вьетнам заявил, что «принятие Закона о море – это обычная законодательная деятельность, направленная на усовершенствование правовых основ государства, выполнение работы по использованию и защите территориальных вод, островов и развития морской экономики страны…»[10].

Китайская экспансия по захвату спорных островных территорий проводится в нескольких формах. Например, по линии развития туризма.

С 2012 г. китайскими властями открыт первый туристический маршрут с острова Хайнань на острова Сиша в архипелаге Спратли, хотя планы по туристическому освоению островов Сиша вынашивались КНР, начиная с 2009 года. Тогда Госсовет КНР обнародовал документ под названием «Некоторые соображения о продвижении строительства и развитии международного туризма в провинции Хайнань». В этом документе была поставлена задача активно продвигать открытие и освоение туристических поездок на архипелаг Сиша, планомерно развивать туристические поездки на другие безлюдные морские острова. В ноябре 2011 года провинциальное управление транспорта выдало хайнаньской судоходной акционерной компании «Хайся» разрешение на пассажирские перевозки по маршруту «Хайкоу – Санья – северные рифы архипелага Сиша». В апреле 2012 года круизное судно совершило плавание от города Санья к рифам этого архипелага[11].

Туризм для Китая имеет и политическую подоплеку, поскольку главная его цель – повышение осведомленности китайской общественности относительно проблемы спорных территорий. Как писали СМИ, даже несмотря на отсутствие на островах архипелага Сиша источников пресной воды и туристической инфраструктуры, в Китае всегда найдутся группы туристов, которые захотят отправиться туда, хотя речь может идти об однодневной поездке и ночевке в палатках[12].

К проблеме освоения спорных островов подключились китайские службы по линии Государственного управления по геодезии и картографии КНР. В 2012 г. была сформирована межведомственная группа, по географическому обследованию Южно-Китайского моря, составлению карт ЮКМ и его островов. В группу вошли видные представители МИД, министерства общественной безопасности и министерства торговли[13].

Россия – давний стратегический и торгово-экономический партнер Вьетнама.

Среди крупных совместных инвестиционных проектов, осуществляемых во Вьетнаме, находятся проекты по разведке и добыче нефти и природного газа на континентальном шельфе Южного Вьетнама, причем некоторые осваиваемые месторождения находятся вблизи спорных территорий Южно-Китайского моря.

Вьетнамская государственная нефтегазовая компания «PetroViet-nam» в 2007 г. с российским ООО «ГК Газпром» в форме совместного предпринимательства работает на четырех блоках №129-132 в Южно-Китайском море, которые не находятся в спорной акватории Китая и Вьетнама. В апреле 2012 г. «Газпром» принял участие в новом проекте освоения нефтегазовых блоков в ЮКМ № 05.2 и № 05.3, где доля в СП у «Газпрома» с «Петровьетнам» на условиях СРП равна 49% акций, а запасы природного газа в этом районе оцениваются в 55 млрд м³.[14] Китайская оффшорная компания CNOOC в июне 2012 г.объявила тендер среди иностранных компаний на разработку девяти новых участков в Южно-Китайском море, в т.ч. там, где работает «Газпром». Правительство Вьетнама через руководство PetroVietnam заявило, что этот тендер должен быть немедленно отменен, поскольку участки, которые на него выставила CNOOC, расположены глубоко внутри континентального шельфа Вьетнама, что серьезно нарушает его суверенные права[15].

Действительно, в числе участков, выставленных CNOОC, оказались те лицензии, на работу которых от Вьетнама получил «Газпром».

ООО «ГК Газпром» – государственная холдинговая компания, и цель ее сотрудничества с вьетнамской компанией «PetroVietnam» заключается в получении прибыли. В официальном заявлении КНР, по поводу российской компании, работающей во Вьетнаме, было сказано, что китайская сторона рассматривает это как «выражение российской государственной политики»[16].

Во время официального визита в СРВ 13 ноября 2013 г. В.В. Путина было подписано «Совместное заявление о дальнейшем укреплении отношений всеобъемлющего стратегического партнерства между Российской Федерацией и Социалистической Республикой Вьетнам».

В Заявлении В.В. Путин и президент Вьетнама Чыонг Тан Шанг отметили, что территориальные и иные споры на пространстве АТР должны решаться исключительно мирным путем, без применения силы или угрозы силой согласно действующему международному праву, прежде всего Уставу ООН и Конвенции ООН по морскому праву 1982 года. Они выступают за выполнение Декларации о поведении сторон в Южно-Китайском море 2002 года и скорейшее принятие юридически обязывающего Кодекса поведения в ЮКМ[17].

В заявлении среди главных подписанных во время визита В.В. Путина документов присутствуют подтверждения обоюдного настроя на дальнейшее укрепление кооперации в сфере разведки и добычи нефти и газа на континентальном шельфе, в т.ч. ОАО «ГК Роснефть» с «Петровьетнам» по блоку 15-1/05 на континентальном шельфе СРВ[18].

В развязывание тугого узла вьетнамо-китайских противоречий по принадлежности островов в Южно-Китайском море включились партийные и государственные лидеры двух стран, что было озвучено в ходе визита в Китай в октябре 2011 г. генерального секретаря компартии Вьетнама Нгуен Фу Чонга.

Пекин и Ханой по итогам визита достигли предварительной договоренности относительно путей разрешения проблем, связанных с Южно-Китайским морем, ни одна из сторон не должна предпринимать действия, которые могли бы еще более осложнить вопрос, не вступив предварительно в диалог с другой стороной, – заявил Нгуен Фу Чонг. Он так же пообещал, что вьетнамское правительство будет придерживаться этого соглашения и не позволит спорам оказывать влияние на двусторонние отношения и региональную стабильность.

На саммите АТЭС во Владивостоке в сентябре 2012 г. во время встречи с вновь избранным президентом СРВ Чыонг Тан Шаном председатель КНР Ху Цзиньтао заявил, что «Китай и Вьетнам должны успокоиться и проявить сдержанность в вопросах Южно-Китайского моря, споры отложить и начать совместную эксплуатацию».[19]

Но одновременно Китай развернул новые инициативы: строительство города Саньша на Парасельских островах, обозначил названия 1,6 тыс. островам и рифам. На новых загранпаспортах граждан Китая личные данные обозначены на фоне карты КНР и всех районов Южно-Китайского моря внутри «Линии U». Продолжаются обстрелы вьетнамского исследовательского судна «Бинь Мин 02», ведущего геологоразведку.

В 2013 году появились некоторые признаки продолжения диалога Китая и Вьетнама по разрешению вопроса спорных территорий. Во время официального визита в КНР 19 июня 2013 г. президента СРВ Чыонг Тан Шанга вновь избранный председатель КНР Си Цзиньпинь заявил о стремлении искать решение территориального спора в ЮКМ «политическим путем и не допускать, чтобы эта проблема влияла на двусторонние отношения».

На саммите АСЕАН в Брунее летом 2013 г. Китай выразил согласие начать совместную работу с этой Ассоциацией десяти стран ЮВА над проектом Кодекса поведения в Южно-Китайском море и сделать море зоной дружбы и сотрудничества. Однако Китай нарушил свое обещание.

Произошла новая провокационная акция Китая по поводу введения 23 ноября 2013 г. в воздушное пространство над Восточно-Китайским морем так называемой «Зоны идентификации ПВО». Любые нарушения иностранными воздушными лайнерами этой Зоны подлежат их уничтожению, как заявило министерство обороны КНР.

В Зону включен контролируемый Японией архипелаг Сенкаку, находящийся в Восточно-Китайском море. Китай заявил, что намерен «ввести подобные Зоны ПВО в других районах, в т.ч. по периметру Южно-Китайского и Желтого моря, зоны островного конфликта с Республикой Корея. Министр иностранных дел Японии Фумидо Кисида выразил протест Китаю, США также немедленно прореагировали.

Американские бомбардировщики В-52 осуществили пролет над территорией Зоны ПВО в Восточно-Китайском море.

После чего руководство КНР заявило, что «пролеты американских военных самолетов отслеживались в состоянии наивысшей боевой готовности и если чужие самолеты не будут слушать наших предупреждений, то будет отдан приказ сбить нарушителя». [20]

В Зону ПВО КНР вошли морские акватории, наиболее интенсивно используемые в военно-морских учениях США со своими военными союзниками.

Джозеф Байден в декабре 2013 г. срочно вылетел в Пекин для обсуждения с председателем КНР Си Цзиньпином проблему создания противовоздушной обороны КНР в спорных с соседями акваториях, но эта встреча закончилась безрезультатно.[21]



 

Список литературы:

 

1.     Канаев Е. Захват КНР Парасельского архипелага в 1974. – Режим доступа:   http://www.rau.su/observer/№7_2005/714.htm

2.     Локшин Г.М. Южно-Китайское море: трудный поиск согласия. – М., 2013.

3.     Нгуен Куок Хунг. Межгосударственные конфликты в российском поясе соседства на Дальнем Востоке // Мир перемен. – 2013. – № 3

 


[1] Канаев Е. Захват КНР Парасельского архипелага в 1974   http://www.rau.su/observer/№7_2005/714.htm

[2]http://www.rau.su/observer/N7_2005/7_14.HTM

[3] The Diplomat. 2012.05.10. Journal Foreign Policy.

[4] Journal Foreign Policy. –2011. –Sept/Oct.

[5] Локшин Г.М. Южно-Китайское море: трудный поиск согласия. –М., 2013. –С. 15.

[6] Там же, с. 30.

[7]Там же, с. 17-18.

[8] Нгуен Куок Хунг. Межгосударственные конфликты в российском поясе соседства на Дальнем Востоке // Мир перемен. –2013. –№ 3. –С. 108.

[9] По сообщению из Пекина // ИТАР–ТАСС. –2012, 22.06.

[10] Нгуен Куок Хунг. Межгосударственные конфликты в российском поясе соседства на Дальнем Востоке // Мир перемен. –2013. –№ 3. –С.112.

[11] По сообщению Агентства Синьхуа, 2012, 27.04.

[12] Саут Чайна морнинг пост. –2012, 06.04.

[13] Глобал Таймс. –2012, 27.03.

[14] Коммерсант. –2012, 29.06.

[15]FinancialTimes. –2012, 28.06.

[16] Женьминь жибао. –2012, 10.04.

[18] Там же.

[19]URL: www.ChinaDaily.com   08.09.2012

[20] www.argumentu.ru, 2013.05.12.

[21]Сайт echomsk.ru, 2013.08.12